- Выше головы не прыгнешь! – сказал как-то раз старый и мудрый гвоздь маленькой блестящей кнопке. Кнопка загрустила, съежилась и ответила: - Но ведь никогда нельзя сдаваться! Надо всегда стремиться к лучшему! И во всем помогать людям. - Ха-ха! Людям! – засмеялся гвоздь, - Где ты этому научилась? Лежала в библиотеке в ящике старого стола? Или в записной книжке третьеклассницы-отличницы, желающей установить мир во всем мире? - В зап..писной книжке, - грустно протянула кнопка, опустив свой длинный нос вниз,- Катя, моя хозяйка. Она потеряла любимую собачку, Мусика, и хотела повесить объявление. - Ну, да! И о чем это говорит? Ох, уж эти глупые люди! Ведь у каждого из нас, технических изделий, закреплены жестко наши возможности. Мы никогда не сможем, например, проникнуть в бетон. Это ведь совершенно другая материя. Хотя лично я может и смог бы. Но только при условии поддержки его величества, перфоратора. А так нам по плечу лишь одно дерево,.. нет – мне по плечу. А тебе – только картон да бумага! - Нет-нет! Я могу и… - …никогда! Наша жизнь пуста и бессмысленна! Поверь мне. Мы годами ждем исполнения мечты, пылясь в глубоких ящиках на складах, в мешках. Потом некоторым, очень редким, везет, совсем чуть-чуть – мне вот повезло. Я три года держал корабль, несущийся сквозь шторм навстречу скалам, и это была бесподобная картина Айвазовского, и она висела в музее. Это были самые лучшие годы в моей жизни. И все! Больше рассчитывать нам не на что. Наш удел – лежать и ржаветь, пока мы не превратимся в пыль. А те сказки про то, что после смерти может быть новая жизнь – это вранье. О том, что нас когда-нибудь найдут и переплавят в какие-нибудь шурупы или саморезы – полная чушь. Не верь никому. Никому мы такие маленькие не нужны. - Но как же надежда? Нельзя же жить без надежды? Уметь радоваться жизни, какой бы она ни была? - Ты о чем?.. – гвоздь приподнял шляпку и снова опустил, выражая удивление. - О чем? – переспросила кнопка, - Не знаю… Это у Кати в дневнике было так написано. - М-да… Нет, она не третьеклассница… Точно, она – четвероклассница… А, может, даже пяти… Но все равно глупая дура, наивная фантазерка, витающая в облаках. И ты – дура. Повторяешь глупости вслед за другими… - Чего это! – Не на шутку оскорбилась кнопка, - А может, тебя кто в молодости по голове крепко стукнул, вот ты и разозлился на весь мир? А? - Что?! Я? Да я с честью несу этот славный удар, который пусть и согнул немного мою стройную фигуру, но я достойно вынес груз тяжелого парусника. И я горжусь этим. А ты согнулась от легкого нажима детского пальчика. И после этого пытаешься защитить людей? Ха! Так и поругались кнопка с гвоздем в первый раз, лежа рядом на мусорной свалке среди огромных просторов ненужного хлама. Слегка согнутый гвоздь и так же чуть погнутая кнопка. Но их впереди ждала очень долгая жизнь, за которую они еще много раз поссорятся, но еще больше раз помирятся. Они же оба железные. Значит, есть что-то общее. Внезапно рядом с гвоздем и кнопкой, еще дующимися друг на друга, пронырнула грязная и морщинистая рука человека. Немного порыскала среди мусора и неожиданно подхватила гвоздь. А через секунду еще и кнопку. Крепкие пальцы бесприютного бродяжки расправили кнопку, придав ей элегантный вид. А потом свершилось еще одно чудо. Массаж в виде молотка придал былую стройность гвоздю. И напоследок их обоих приколотили к картонному навесу, защитив спальный рваный матрас бродяги от ветра. С правого края навеса на железной раме висела скрепка, удерживающая мятый лист с надписью «Здесс занята». Скрепка искоса смотрела на новых гостей и загадочно улыбалась.